Вряд ли она – провинциалка Эвелина Ганская (1802–1882) – запомнилась бы потомкам. Но ее судьба пересеклась с великим французским писателем Оноре де Бальзаком. Правда, поначалу это пересечение мало что обещало. Ведь ему было всего (!) 33 года (по тогдашним меркам – молодой мужчина), а ей уже (!) 30 лет – почтенный возраст для дамы. Да и знакомство вышло почти нелепым: за 16 лет всего несколько встреч, а между ними одни только письма. Но кто знает, стал бы без Эвелины Бальзак величайшим романистом? И кто знает, сколь тяжело давалась Эвелине ее роль избранницы гения?

Даже светские красавицы искали с ним встречи. Но Бальзак все равно скучал и отчаянно маялся, особенно в такие вот промозглые вечера, когда, панически опасаясь простуды, он был вынужден сидеть дома. Оставалось одно развлечение – читать письма.

Бальзак отложил письмо. Лицо горело, как у мальчишки, прочитавшего первое признание в любви. А в том, что эта Чужестранка пишет о любви, писатель не сомневался. Как и в том, что она молода, красива, образованна и богата, ведь у нее есть время читать французские романы и грезить о романтическом счастье. Значит, в своей жизни она этого счастья лишена. Ах, все-таки жаль, что на письме нет обратного адреса!..

Кто бы подумал, что Бальзак, слывший в Париже легковесным ловеласом, начнет столь внимательно просматривать почту? И кто бы сомневался, что ожидаемое послание придет? Оно и пришло. Одно, второе, сотни, тысячи писем…

В одесском особняке Венцеслава Ганского тихо – недомогает хозяин. Годы берут свое, ведь ему идет шестой десяток. Его жена красавица Эвелина почти на четверть века моложе супруга. Она уже выполнила долг перед мужем, подарив ему дочь Анну. Теперь можно пожить для себя, порадоваться. Ведь Эвелине не удалось повеселиться и насладиться жизнью даже в юности. В 17 лет ее выдали замуж. С тех пор жизнь катится по неизменной проторенной колее: муж, дети, одесский и петербургский дома, украинское поместье Верховня.

Но ведь есть и другая жизнь! Там правят любовь, страсть и тайны. Эвелина с детства заслушивалась рассказами отца, Адама Лаврентия Ржевусского, о своем древнем польском роде. Сам граф Ржевусский был представителем дворянства Киевской губернии и сенатором. Ну а ветви его генеалогического древа уходили в глубь веков к польскому королю Яну Собескому. Двоюродной прабабушкой Эвелины была не кто иная, как сама королева Франции Мария Лещинская, законная жена Людовика XV. Да что далеко ходить – даже старшие сестры Эвелины уже сумели войти в историю. Сестра Алина вышла замуж за брата известного композитора Монюшко, который посвятил ей свои сочинения. В сестру Каролину, ставшую в браке Собаньской, вообще влюблена вся Одесса и пол-России в придачу. Пушкин и Мицкевич, посвящая ей стихи, чуть не передрались между собой. А Эвелина ни с кем не встречается, сидит здесь, как в склепе…

Все изменилось с приездом Анриэтты Борель, молодой гувернантки, которую выписали из Парижа к дочери Анне. Гувернантка привезла с собой романы Оноре Бальзака, и, конечно, Эвелина прочла их. Там было все: страсть и тайны, авантюры и приключения. Там была жизнь! И, подстегиваемая гувернанткой, Эвелина решилась написать Бальзаку. В конце концов, чем она хуже сестер, коим посвящались стихи и вальсы?! Писатель Бальзак может посвятить ей целый роман, а то и два!

Эвелина была уверена: это будет легкий флирт, к тому же в письмах. Но ответы Бальзака оказались пронизаны бурной страстью. Пылко и вдохновенно, как он делал все, писатель засыпал Чужестранку отчаянными признаниями: «Вы одна можете осчастливить меня! Ева – позвольте мне сократить Ваше имя, ведь Вы олицетворяете для меня все женское начало – единственную в мире женщину, как Ева для первого мужчины…» И что отвечать на такие страстные, взволнованные послания?

А тут еще Анриэтта приносит письма своих подруг из Парижа, где рассказывается о любвеобильности Бальзака. А он, словно поняв, что сплетни дойдут и до России, пишет в отчаянии: «Не верьте ничему дурному, что обо мне говорят! Я просто ребенок, но гораздо более легкомысленный… Зато я чист, как дитя, и люблю, как дитя».

Они встретились осенью 1833 года в Швейцарии в городке Невшатель. Эвелина уговорила мужа поехать на лечение. Муж посещал процедуры, Эвелина, надев роскошное платье темно-фиолетового оттенка, обожаемого Бальзаком, сидела на веранде виллы Андре. Ждала. Когда приехал Бальзак, обомлела: низенький, тучный, круглолицый, без двух передних зубов. Какая уж тут романтика?! Но вот он заговорил, взглянул нежно и страстно, улыбнулся безгранично обаятельно – и Эвелина всей душой ощутила: действительно, никакой романтики – только Любовь.

«Во всем мире нет другой женщины, только ты одна!» – написал Бальзак Эвелине, вернувшись из Парижа. А ведь на вилле Андре они всего раз поцеловались. Но даже невинный поцелуй скрепил их на всю жизнь. «Я нашел в ней все, что искал», – сообщал восторженный Бальзак своей сестре. Правда, когда та не поняла его восторгов, сделал приписку: «Я уж не говорю тебе о колоссальных богатствах. Какое они имеют значение, когда их владелица – подлинный шедевр красоты!» О «значении» Бальзак явно лукавил. Богатства всегда имеют значение.

Не утерпев, уже в декабре, он встретился с Ганской вновь в женевском отеле «Дель Арк». Там они стали близки. Но ведь был же еще Венцеслав Ганский! Эвелина наотрез отказалась с ним разводиться. «Я не пойду на предательство! – написала она. – И в смятении не знаю, что делать!» Бальзак, утешая, отвечал, что они могут подождать хоть десяток лет: «Глупышка… Люди в этом возрасте вполне могут любить, соединяться браком и целую вечность обожать друг друга».

Конечно, о десятилетиях ожидания писателю рассуждать было легче. Он творил свою «Человеческую комедию» и не только. Отсылая пылкие послания и изредка встречаясь с возлюбленной, ветреный Бальзак не отказывался от житейских радостей в Париже. Кокотки и гризетки менялись на его ложе. Богатая английская графиня с итальянскими корнями Гвиндобони-Висконти даже родила ему сына Лионеля. Конечно, слухи дошли и до Ганской. «Вы обманули меня! Вы больше не мой!» – в сердцах написала она. Бальзак пришел в ужас. Правда, неизвестно, от чего сильнее: боясь потерять саму возлюбленную или ее будущее наследство. Ах, он уже давно не скрывал меркантильности, этот «добрейший господин толстяк», особенно после того, как его гонорары сильно упали.

В Россию из Парижа полетели новые письма – оправдания, признания в любви, клятвы на будущее. Что было делать Эвелине? Этот стареющий господин все равно составлял единственное счастье ее жизни. Она снова поверила ему.

Осенью 1841 года муж Эвелины скончался. Но свободы не наступило. Родственники мужа пригрозили отнять у нее дочку, «если бесстыдный роман не прекратится». Эвелина сникла. Она больше года носила траур, не отвечала на письма Бальзака, а однажды написала сама: «Вы свободны!» Бальзак пришел в ужас. Да, он изменял своей «госпоже скромнице», «светозарному цветочку» телом, но душой – никогда. Она и только она в его сердце! В августе 1843-го писатель приехал в Петербург. Его принимали столь торжественно, что родственникам Ганской пришлось пересмотреть «принципы». В конце концов, союз с гением – не такой уж и мезальянс.

Однако теперь воспротивилась Эвелина. Гений уехал ни с чем, но надежд не оставил. «Если меня гложет желание услышать шелест твоего платья… это любовь», – написал он. В сентябре 1847 года он приехал в Верховню, потом еще раз – в сентябре 1848 года. Эвелина с тоской видела, что он болеет и мучается одиночеством. Они оба были уже не молоды: ему – 49, ей – 46 лет. Время уходило. 2 марта 1850 года они обвенчались в костеле Святой Варвары в Бердичеве и уехали в Париж. Но 18 августа великого писателя не стало. Горе Ганской было сильным, но не вечным. В 1852 году Эвелина познакомилась с художником Жаном Жигу, с ним и прожила оставшуюся жизнь. Жигу не был великим, но после бурного «величия» Эвелине хотелось только покоя.

Эвелина Адамовна Ганская скончалась в 1882 году в возрасте 80 лет и упокоилась на кладбище Пер-Лашез рядом с Бальзаком. Большего она уже не могла для него сделать.